Маған жақсы мұғалім бәрінен де артық, өйткені мұғалім мектептің жүрегі!
Республикалық апталық газеті

УЧЕНЫЙ ЭПОХИ КАРАХАНИДОВ


9 ноября 2012, 23:37 | 2 981 просмотр



Глаза читателя более строгие судьи, чем уши слушателей.

Вольтер

Более девяти столетий минуло со времени создания крупнейшего памятника тюркских языков и литературы «Дивану луга тат-тюрк» («Словарь тюркских наречий») Махмуда Кашгарского. Этому документу посвящена не одна сотня исследовательских работ. Хотя произведение не является историческим трудом и не содержит каких-либо сведений о политической истории своего времени, однако имеет большую ценность как сочинение, по праву считающееся значительным источником познания той минувшей исторической эпохи, в которую вступила Средняя Азия на рубеже X-XI веков.

Эта эпоха ознаменовала возникновение двух империй – Караханидского каганата и Сельджукского государства.

Жизнь и творчество Махмуда Кашгари относится к начальному периоду эпохи Кара-ханидов. Собственно о нем самом очень мало сведений, которые дошли до наших дней, а те авторы, кто писал о Махмуде Кашгарском, зачастую употребляли серединный оборот – «вероятно, очевидно, наверное».

Махмуд ибн ал-Хусейн ибн Мухаммад, являлся внуком Караханидского завоевателя Мавераннахра Богра-хана, был эмиром Барсхана, города на берегу озера Иссык-Куль. Затем управлял городом Баласагун. Так или иначе, своим происхождением будущий знаменитый восточноазиатский филолог обязан, вероятнее всего, высшей караханидской знати, если не был её прямым представителем. Ко времени рождения Махмуда его отец, вероятно, переселился в Кашгар. Это обстоятельство позволило дать сыну отличное образование в Кашгаре, а затем продолжить его в Бухаре и Нишапуре.

В силу ряда причин и вероятных политических преследований, Махмуд Кашгари посетил большинство областей, населенных тюрками. Путешествуя, он в течение длительного времени проявлял незаурядный интерес к языку, фольклору, этнографии тюркских племен, старательно ведя записи их языка и произношения, легенд и загадок, сказок и обычаев.

К осуществлению творческого замысла Кашгари приступил, лишь попав в Багдад, принадлежавший в то время сельджукам, обучаясь в местном медресе. У него был готов план будущей книги, в которой давалось объяснение многих сторон жизни тюркского народа, его менталитета, обычаев, географии расселения и, прежде всего, языка.

Впрочем, у Кашгари был предшественник – это Исхак ибн Ибрахим аль-Фараби (Джаухари), чья книга «собрание литературных произведений в изложении на языке арабов» была известна и использовалась великим аль-Бируни. Интересно, что тюркские названия лекарственных средств у аль-Бируни и Махмуда Кашгари одинаковые. Это лишний раз подчеркивает, что у Махмуда, наряду с прекрасным арабо-филоло-гическим образованием, просматривается и основательное знание всех областей средневековой исламской науки.

Составляя в 1072 - 1074 годах книгу всех своих наблюдений, обобщая и сравнивая на арабском языке, в главном труде своей жизни «Дивану лига тат-тюрк» - «Словарь тюркских наречий», Махмуд Кашгари, будучи младшим современником Юсуфа Баласагунского, испытал его влияние, в особенности, во взглядах на роль и сущность языка.

«Хотя я происхожу из тюрок, которые говорят на самом чистом языке, - писал Махмуд, - …которые и происхождению и роду своему занимают самое первое место, …я пядь за пядью исходил все селения, степи тюрок. Я полностью запечатлел в уме своем живую и рифмованную речь тюрок, туркмен, огузов, чигилей, ягма, кыргызов… И вот, эту книгу, - после столь долгого изучения и поисков, - я написал самым изящным образом, самым ясным языком…»

«Словарь тюркских наречий» автор посвятил халифу династии Аббасидов - аль – Муктади (1075-1094). Здесь были представлены основные жанры тюркоязычного фольклора – обрядовые и лирические песни, обрывки героического эпоса, исторические предания и легенды, в том числе о походе Искандера Зу-л-Карнайна – Александра Македонского в область тюрков-чигилей, более 400 пословиц, поговорок и устных изречений тюркских племен и народов Средней Азии, Восточного Туркестана, Поволжья и Приуралья.

И снова процитируем самого Махмуда Кашгари, написавшего характеристику своему труду: «Эту книгу я составил в алфавитном порядке, украшал ее пословицами, саджами (рифмованная проза), поговорками, стихами, раджазами (стихи воинственного содержания) и отрывками из прозы. Я облегчил трудное, разъяснил неясное и трудился годами… Я рассыпал в нем из читаемых ими (тюрками) стихов для того, чтобы ознакомить (читателей) с их опытом и знаниями, а также пословицы, которые они употребляют в качестве мудрых изречений в дни счастья и несчастья с тем, чтобы сказитель передавал их передатчику, а передатчик другим. Вместе с этими (словами) я собрал в книге упоминаемые предметы и известные (употребляемые) слова и, таким образом, книга поднялась до высокого достоинства и достигла отличного превосходства».

А вот сокровенные мысли, рисующие взгляды самого автора: «Дни времени торопят, истощают силы человека, лишают мир мужей… Таков ведь его (времени) обычай, кроме (этого) здесь – равный удел (всех). Если мир, прицелясь, пускает стрелу, рассекаются вершины гор». Или еще: «Ночи (и) дни мира проходят (как) странники. Того, с кем пересекутся (их пути), они лишают сил».

А вот от этих размышлений Кашгари поистине веет вечностью: «Вещи (и) имущество человека – его враги. Собрав (скопив) богатство, думай, что (это) низвергается поток воды – словно валун, катит оно своего обладателя вниз. Все мужи испортились из-за вещей. Увидев имущество, они кидаются (на него), словно гриф на добычу. Они держат свое имущество, заперев (его), сами не пользуются, плача от скупости, они собирают (копят) золото. Из-за имущества, не памятуя о Боге, сыновей (своих), родственников они в самом деле душат».

«Диван» Кашгари действительно представляет собой тюркскую энциклопедию в полном смысле слова. Автор настолько ёмко и скрупулезно собрал и обобщил обширный историко-культурный, этнографический и лингвистический материал, чего до него никто не делал! Книга стала памятником тюркской культуры, запечатлевшей этнические ценности и нормы поведения, специфическое мировоззрение тюркских народов XI века, что впитало в себя все предшествующее наследие предков. В книге нашли отражение, наряду с древним зороастрийско-шаманистским мировоззрением, новая идеология – ислам и такой распространенной его ветви, как суфизм.

Кашгари одним из первых ученых-филологов ввел в изучение языков сравнительный метод и исторический подход, заложив основы того, что ныне мы называем тюркологией.

В книге тюркского филолога XI века отведено место двум крупнейшим племенным союзам, едва ли не самым значительным для последующей этнической истории казахстанских степей. Махмуд Кашгари упоминает «местность кыфчаков (кипчаков)» близ Кашгара. Ряд мусульманских источников называет сообщество тюркских племен, сложившихся на востоке казахстанских степей, в Прииртышье, именуя их кимаками, тогда как Махмуд Кашгари называет их йемеками.

Надо иметь ввиду, что около 960 года, после массовой исламизации караханидских тюрков разгорелась длительная «борьба за веру» - война Караханидов против своих «неверных» соседей. Эти события нашли отражения в особом виде героических сказаний, эпических богатырских поэмах, главными героями которых были так называемые – гази –«борцы за веру», что сражались с язычниками. Отрывки, приводимые Махмудом Кашгари, в известной мере сохранили пласт этого литературного процесса.

Главным героем отрывка, который записал М.Кашгари, был гази Арслан-тегин, именуемый еще бекич – «принц». Ученый не исключает, что впоследствии - он стал сам «хакан», имя которого Махмуд не называет. Собственно, филологу эта уточняющая подробность без надобности, ведь приводя отрывок из героического повествования, он всего лишь прибегал к стихотворному примеру, поясняющему употребление какого-либо слова.

Главные враги Караханидов, племена тюрков-язычников несколько раз перечисляются. Это уйгуры-идолопоклонники, что жили за рекой Ила (Или), в стране Мынглак. Это ограки, пограничное племя, которые жили в местности Кара Йигач. Это прииртышские йемеки. Но самым страшным врагом Караханидов был союз трех племен: басмыслов, ябаку и чомолов, а также соседи ябаку – каи. Столкновения перерастали в войны, а те уже тянулись десятилетиями, становясь частью повседневной жизни. Лишь иногда известия о прорыве язычников или обращении их в ислам удостаивались страниц мусульманских хроник. А вот песни о героях-гази, попавшие на страницы филологического труда Кашгари, отразили те напряжение и непримиримость, определившию силу и глубину будущего прорыва мусульманского барьера, массовость и стремление к миграции, к освоению новых просторов, земель и новых границ.

В эпических отрывках инициаторами войн чаще всего выступают ябаку (алтайская ветвь карлуков), чомолы (остатки древнейших гунно - тюркских племен Семиречья) и басмылы, которых уйгурские рунические надписи начала IX века именуют «Сорокаплеменными басмылами». Именно басмылы после падения Тюркского каганата стали наследниками имперских традиций – их вожди из рода Ашина, но власть и титул у них отняли уйгуры и карлуки.

Особенно мусульманам досаждали бек басмылов и вождь ябаку Будрич по прозвищу бёке – «большая змея, дракон». Кашгари сохранил отрывок сказания о решающей битве мусульман с «Великим Змеем» Будрачем. Тот пришел с 700-тысячным войском, но гази Арслан - тегин во главе 40 тысяч мусульман разгромил и пленил его. Вот как звучит речь гази накануне битвы: «Припустим-ка мы коней на рассвете, будем искать крови Будрича, сожжем-ка мы бека бысмыслов, пусть теперь собираются йигиты».

Еще несколько примеров важности сведений, сообщенных Махмудом. «Жители городов Кашгари, - записал он, - говорят на хаканийско-тюркском языке». В середине XI века основными носителями оседлости и даже городской культуры на востоке тогдашнего тюркского мира были сами тюрки, вчерашние кочевники. Богатая средневековая городская культура Семиречья и Восточного Туркестана открыта современными археологами. А вот «Диван» Кашгари открыл нам: кто же были горожане того времени! Изменения этнического состава городов – тюркский язык их жителей или тех тюрков, что с ними постоянно общается, ученый называет «испорченным». И объясняет – хотя тюрки и возобладали среди населения Кашгарии и Семиречья, рядом ведь жили согдаки и кенчжеки, аргу и хотанцы, тибетцы и тангуты. Груз культурных и исторических традиций был слишком велик, и Кашгари не без грусти замечает, что лишь те из тюрков, кто ведет прежний кочевой образ жизни, не общается с горожанами, сохраняет самый чистый и правильный язык.

Особый акцент Кашгари делает на согдийцах, первых носителях среднеазиатской городской культуры в некогда исконных областях кочевого быта. В городах Семиречья, прежде всего в Баласагуне и Таразе – согдийский язык, свидетельствует Махмуд, столь же распространен, как и тюркский. Археология же подтверждает, что согдийское заселение Семиречья началось за 7-8 веков до времен Кашгари. Однако только его «Словарь» фиксирует документально сохранение согдийского языка и культуры в Семиречье в XI веке, в то время как у себя на родине, в Самарканде и Бухаре, согдийцы утратили свой язык, под натиском дари (фарси). Автор «Словаря» дал подробную информацию об огузах и советовал овладеть их языком, и совет касался не жителей Ферганы или Мавераннахра, и не хорасанцев, где огузов и без того знали. Это касалось тех, кто читал по-арабски, для которых тюрки-сельджуки были еще мало знакомы и которым предстояло приспосабливаться к жизни под их властью. Этими людьми было население Ирака и Сирии, и писать с учетом их нужд Махмуд Кашгари мог, только поселившись там вскоре после сельджукского завоевания...

Жизненные силы ученого иссякли в 1101 году. Судьбой ему было отмерено 72 года жизни. Своим гениальным трудом «Дуани луга тат-тюрк» он обеспечил себе бессмертие. Ведь труд средневекового филолога из Кашгара имеет и сегодня исключительную ценность для языковедов, литературоведов и фольклористов. Кашгари хотел доказать, что значение тюркского языка ничуть не меньше, чем арабского. И это ему удалось.

Впервые рукопись «Словаря» была приобретена на базаре в 1914 или 1915 годах турецким ученым Али Амири. Он же поручил привести в порядок рукопись Киласли Рифату. Копия труда была изготовлена и изданы сначала два тома в 1915 году, а третья книга увидела свет в Стамбуле в 1917 году. С этого времени и начался триумфальный путь «Словаря» Кашгари к читателям и исследователям на турецком, узбекском, уйгурском, азербайджанском и других языках народов мира. Ученый Н.А.Баскаков назвал Махмуда Кашгари «пионером в сравнении тюркских языков», а филолог А.Н.Самойлович – «Радловым XI века».

Автор:
Андрей БЕРЕЗИН, писатель-краевед